Как голуби к нашим окнам

Старейшина Максвелл, мы благодарим нашего Небесного Отца за удивительное продление вашего Апостольского служения. Мы благодарны, что провозглашение вашего свидетельства произошло в этом прекрасном новом зале. Мы любим вас и молимся за вас.

И вы, Президент Хинкли, позвольте нам от имени почти одиннадцати миллионов членов Церкви возблагодарить Господа за продление вашего служения. Я очень хорошо помню, как почти три года тому назад вы проводили службу по закладке первого камня этого здания. В своей молитве на той службе президент Бойд К. Пэкер просил о безопасности при строительстве, красоте по завершении, и затем он попросил еще одну милость у Небес. Он попросил, чтобы вам, Президент, было позволено видеть этот участок, председательствовать за этой кафедрой и возвестить здесь свое свидетельство. Все мы благодарим Небо за вас и за тот ответ на молитву.

Мы, безусловно, переживаем сейчас те дни, которые наши верные и дальнозоркие предки видели в самые первые годы Восстановления. На Генеральной конференции Церкви в апреле 1844 года братья вспоминали те первые собрания тридцатых годов XIX века. Один из них сказал тогда: “Мы [говорили] о Царстве Божьем так, будто вся вселенная повиновалась нам. Мы говорили с огромной уверенностью, и говорили о важном, хоть нас было и немного [по численности]. Мы смотрели, [и] видели не это [собрание], но видели внутренним (духовным) зрением Церковь Божью, в тысячу раз большую [чем она была тогда], хотя [в то же время], мы отлично знали каждого фермера или каждую встреченную нами женщину с ведром молока. Все члены [Церкви] собирались на конференции в комнате двадцать на двадцать футов. Мы говорили о … людях, как о голубях, прилетающих к нашим окнам, что все народы должны стекаться в [Церковь]. Если бы мы сказали людям, что наши глаза видят этот день, нам бы не поверили”¹.

Если они испытывали такие чувства в том роковом 1844 году, как раз перед мученической смертью Джозефа Смита, то что же должны увидеть те же самые братья и сестры из их вечного дома в день, подобный этому! Как много событий произошло с тех пор, за которые должны быть благодарны и они, и мы! И, конечно, это еще не конец. Нам еще так много предстоит сделать как в качественном, так и в количественном отношении для укрепления нашей верности и преданности Богу и улучшения нашего служения. Джордж А. Смит, советник в Первом Президентстве при Президенте Бригаме Янге, когда-то сказал, предостерегая: “Мы можем воздвигать храмы, сооружать величественные здания, великолепные шпили, грандиозные башни в честь нашей религии, но если мы не будем жить … по законам этой религии и не будем признавать Бога во всех своих помыслах, мы утратим благословения, которые были бы предоставлены нам при применении этих законов на практике”². Мы должны быть смиренны и добросовестны. Честь и слава всего доброго устремляются к Богу, и еще многое, что ждет нас в будущем, будет служить нашему очищению; пусть даже это будет тяжело, но Он ведет нас, укрепляя наши силы.

Мои мысли возвращаются к тем первым Святым, следы которых так часто теряются в истории, к тем, кто в гораздо более трудные дни спокойно и верно продвигал Царство. Имена многих из них неизвестны. Большинство сошло в могилы безымянными, и часто слишком рано. Лишь немногие оставляли один-два штриха в истории Церкви, но большинство приходили и уходили, не получив ни высоких должностей, ни заслуженного внимания истории. Эти люди, наши общие предки, уходили в вечность так же спокойно и безвестно, как и жили, исповедуя свою религию. Они - “тихие” Святые, о которых президент Дж. Рубен Кларк говорил, благодаря их всех, и “особенно, - как он сказал, - самых кротких и самых скромных из них, [в значительной степени] неизвестных, о которых никто и нигде не вспоминал, [кроме как] у домашнего очага их детей и детей их детей, - тех, кто передает из поколения в поколение историю своей веры”³.

Давние ли мы члены Церкви, или новообращенные, все мы в неоплатном долгу у этих верных предков. На этой исторической конференции, созванной в этом прекрасном новом здании, я ощутил, сколь многим обязан тем, кто имел намного меньше, чем я, но кто, в сущности, сделал много больше для строительства Царства.

Возможно, так было всегда от начала устроений. Иисус напомнил однажды Своим ученикам, что они пожинают то, над чем не трудились⁴. Еще раньше Моисей сказал своему народу:

“Господь, Бог твой, [введет тебя] в ту землю, которую Он клялся отцам твоим … дать тебе с большими и хорошими городами, которых ты не строил,

И с домами, наполненными всяким добром, которых ты не наполнял, и с колодезями, высеченными из камня, которых ты не высекал, с виноградниками и маслинами, которых ты не садил”⁵.

Мои мысли возвращаются на 167 лет назад, к небольшой горстке женщин, стариков и тех детей, которые уже могли трудиться, - к тем, кто остался, чтобы продолжать строительство храма в Киртланде, в то время как фактически каждый трудоспособный мужчина принимал участие в тысячемильном походе, чтобы помочь Святым в штате Миссури. Летописи указывают, что буквально каждая женщина в Киртланде вязала и пряла, чтобы одеть мужчин и мальчиков, трудившихся на строительстве храма.

Старейшина Хибер Ч. Кимбалл писал: “Только Господь знает картины бедности, горя и страданий, через которые мы прошли, чтобы завершить [это]”. В исторических документах зафиксировано, что один из руководителей, наблюдая страдания и бедность членов Церкви, днем и ночью часто поднимался на стены того здания и, громко рыдая, взывал к Всемогущему, чтобы Он послал средства, на которые они могли бы закончить строительство⁶.

Было очень нелегко, когда Святые двигались на запад и начинали заселять эти долины. Будучи молодым человеком из Первоначального общества и затем в возрасте носителя Священства Ааронова, я посещал Церковь в величественном старом табернакле Сент-Джорджа, строительство которого началось в 1863 году. Во время длинных проповедей я обычно развлекал себя тем, что внимательно разглядывал все здание, восхищаясь изумительным мастерством пионеров, которые построили это замечательное сооружение. Знаете ли вы, что на карнизе потолка этого здания вырезано 184 виноградные грозди? (Некоторые из тех проповедей были действительно длинными!) Но больше всего я любил считать оконные стекла - всего их 2244, - это потому, что я вырос на истории Питера Нильсена, одного из тех малоизвестных и теперь забытых Святых, о которых мы сейчас говорим.

В ходе строительства этого табернакля местные братья заказали стекла для окон в Нью-Йорке, где их погрузили на пароход, который, обогнув мыс Горн, прибыл в Калифорнию. Но счет в 800 долларов подлежал уплате до того, как стекла будут разгружены и отправлены в храм в Сент-Джордже. Брату Дэвиду Х. Кэннону, руководившему в то время строительством храма в Сент-Джордже, было поручено собрать необходимые средства. Несмотря на старания всех жителей, отдававших фактически все, что у них было, на сооружение этих двух монументальных объектов было собрано лишь 200 долларов наличными. Тем не менее, руководствуясь абсолютной верой, брат Кэннон поручил перевозчикам готовиться к отправке в Калифорнию, чтобы забрать стекла. Он продолжал молиться о том, чтобы перед их отправлением каким-нибудь образом он смог достать недостающую сумму в 600 долларов.

Питер Нильсен, датский иммигрант, живший неподалеку от Вашингтона, штат Юта, многие годы собирал деньги на то, чтобы расширить свой скромный двухкомнатный глинобитный дом. Накануне отъезда перевозчиков в Калифорнию Питер провел в этом крошечном доме бессонную ночь. Он думал о своем обращении в далекой Дании и о последующем собирании со Святыми в Америке. После прибытия на запад он обосновался в Санпете и изо всех сил старался зарабатывать себе на жизнь. В то время, когда некоторое преуспевание казалось уже не за горами, он откликнулся на призыв поехать на миссию в южные штаты, где изо всех сил поддерживал и подбадривал ослабевающих, измученных бесплодной солончаковой почвой, малярией и постоянными наводнениями поселенцев Дикси. Лежа той ночью в своей кровати и размышляя о годах, проведенных в Церкви, он сравнивал жертвы, принесенные им, с теми удивительными благословениями, которые он получил. В те тихие часы он и принял решение.

Одни говорят, что это была мечта, другие - что мгновенный порыв, третьи - что это был зов долга. Как бы то ни было, Питер Нильсен поднялся в то утро перед рассветом, когда команда должна была уже отправиться в Калифорнию. С помощью одной лишь свечи, но озаряемый светом Евангелия, Питер достал из тайника 600 долларов золотыми монетами - полуорлов, орлов и двойных орлов. Его жена Карен, разбуженная предрассветным шумом, спросила, почему он встал так рано. Он сказал лишь, что должен быстро пройти семь миль до Сент-Джорджа.

Когда первый луч утреннего солнца осветил величественные красные скалы Южной Юты, в дверь Дэвида Х. Кэннона постучали. За дверью стоял Питер Нильсен; он протянул Дэвиду красный платок, едва вмещающий в себя содержимое. “Доброе утро, Дэвид, - сказал Питер. - Надеюсь, что я не опоздал. Вы знаете, что делать с этими деньгами”.

С этими словами он повернулся и пошел обратно в Вашингтон, к своей верной жене, не задающей никаких вопросов, к маленькому глинобитному дому с двумя комнатами, который до конца его жизни так и остался лишь домом с двумя комнатами⁷.

Еще одна история о самых первых преданных строителях современного Сиона. Джон Р. Мойл жил в Элпайне, штат Юта, приблизительно в сорока километрах по прямой от строящегося храма в Солт-Лейк-Сити, где он руководил каменщиками на стройке. Чтобы быть уверенным, что он не опоздает на работу к восьми утра, брат Мойл начинал свой путь в понедельник в два часа ночи. Обычно он заканчивал рабочую неделю в пять часов пополудни в пятницу, а затем отправлялся пешком домой, приходя туда незадолго до полуночи. И так было каждую неделю, пока он служил на строительстве храма.

Однажды, когда он был дома в выходные дни, одна из коров во время дойки сорвалась с привязи и лягнула брата Мойла в ногу, раздробив кость ниже колена. Не имея никакой медицинской помощи в этой сельской местности, семья и друзья Мойла сняли с петель дверь и положили его на этот временный операционный стол, крепко затянув ремнями. Затем они взяли пилу, которой отпиливали ветви у соседнего дерева, и ампутировали ему ногу на несколько сантиметров ниже колена. Когда нога наконец стала заживать, посрамив тем самым всю медицинскую науку, брат Мойл взял деревяшку и сделал себе протез. Вначале он ходил по дому. Затем стал гулять по двору. Наконец он отважился выйти за пределы своего дома. Когда он почувствовал, что может выдерживать эту боль, он прошел сорок километров к храму в Солт-Лейк-Сити, поднялся на леса и с долотом в руке выбил слова “Святость Господу”⁸.

Опираясь на веру наших отцов и матерей, столь очевидную сегодня во всем, позвольте мне закончить, продолжив отрывок из Священных Писаний, который я цитировал в начале своей речи. Он кажется мне особенно уместным сегодня, в таких замечательных обстоятельствах. После того, как Моисей сказал, что другие поколения будут наслаждаться благословениями, которые они получат благодаря верности тех, кто ушел до них, он сказал:

“Тогда берегись, чтобы не забыл ты Господа, Который вывел тебя …

Не последуйте иным богам, богам тех народов, которые будут вокруг вас …

Ибо ты народ святой у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом …

Не потому, чтобы вы были многочисленнее всех народов … Господь … избрал вас, ибо вы малочисленнее всех народов,

Но потому, что любит вас Господь, и для того, чтобы сохранить клятву, которою Он клялся отцам вашим.

Итак, знай, что Господь … есть Бог, Бог верный, Который хранит завет Свой и милость к любящим Его и сохраняющим заповеди Его до тысячи родов”⁹.

Мы с вами продолжаем получать благословения исходящей от Бога любви и верности наших родных по духу и крови через тысячу родов. Дай нам Бог при всех наших благословениях сделать столько же, сколько сделали наши предки при тех лишениях, с которыми большинству из них пришлось столкнуться. Дай нам Бог при нашем изобилии никогда “не забывать Господа”, не “последовать иным богам”, но всегда быть “народом святым у Господа”. Если мы будем поступать так, то алчущие и жаждущие слова Господнего будут по-прежнему “как голуби [стремиться] к нашим окнам”. Они придут в поисках мира, духовного роста и спасения. Если мы живем по нашей вере, они найдут все это и еще гораздо больше.

Мы - благословенный народ. В такой чудесный момент, как этот, я чувствую, что на мне лежит неподъемный долг благодарности. Я благодарю моего Небесного Отца за благословения, бесчисленные и неизмеримые, и прежде всего за дар Его Единородного Сына, Иисуса из Назарета, нашего Спасителя и Царя. Я свидетельствую: совершенная жизнь Христа и Его исполненная любви жертва стали в буквальном смысле слова царским выкупом, искуплением, цена которого была заплачена добровольно, чтобы увести нас не только из тюрьмы смерти, но также и из тюрем горя, греха и самооправдания.

Я знаю: Джозеф Смит узрел Отца и Сына, и этот день стал прямым продолжением того дня. Я так много должен за то драгоценное знание, о котором я свидетельствую здесь. На мне лежит огромный долг за бесценное наследие, благодаря которому я получил все это. Я действительно должен за все, и я отдам остаток моей жизни, чтобы оплатить этот долг, - во имя Иисуса Христа, аминь.