Наша обязанность – выручать

Некоторое время назад я получил письмо от человека, отошедшего от Церкви. Оно отражает мысли очень многих наших прихожан. Описав то, как он стал неактивным, он пишет:

«Я имел так много, а теперь у меня осталось так мало. Я несчастлив и чувствую себя неудачником во всем. Несмотря на то, что Евангелие ушло из моей жизни, оно никогда не покидало моего сердца. Прошу вас: молитесь за меня.

Пожалуйста, не забывайте о тех из нас, кто остался ‘за бортом’, – о потерянных Святых последних дней. Я знаю, где найти Церковь, но иногда думаю, что мне нужен кто-то еще – тот, кто указал бы мне путь, ободрил бы меня, освободил меня от моего страха и принес мне свидетельство».

Читая это письмо, я мысленно возвратился в одну из величайших в мире картинных галерей, где я когда-то побывал, в знаменитый музей Виктории и Альберта в Лондоне, Англия. Там, в изысканном обрамлении, выставлен шедевр, написанный в 1831 году Джозефом Мэллордом Уильямом Тернером. На картине изображены сгустившиеся черные тучи и неистовое бушующее море, предвещающее опасность и смерть. Вдали мерцает свет выброшенного на мель судна. На переднем плане – большая спасательная шлюпка, высоко подбрасываемая встречными пенящимися волнами. Люди изо всех сил налегают на весла, ведя ее сквозь шторм. На берегу стоят жена и двое детей, промокшие под ливнем, дрожащие от ветра. С тревогой они пристально вглядываются в море. У меня в мыслях родилось сокращенное название для этой картины. Я назвал ее На выручку¹.

Жизненные бури таят в себе опасность. Мужчины и женщины, юноши и девушки могут оказаться выброшенными на мель, разбитыми и сокрушенными. Кто же сядет в спасательные шлюпки и, оставив домашний уют и семью, отправится им на выручку?

Наша задача не такая уж непосильная. Мы выполняем поручение Господа; мы имеем право на Его помощь.

Во время Своего служения Учитель призвал галилейских рыбаков оставить свои сети и последовать за Ним. Он сказал: «Я сделаю вас ловцами человеков»². Давайте же примкнем к рядам этих «ловцов человеков», чтобы мы могли предоставлять им всю возможную помощь.

Наш долг – приходить на помощь тем, кто покинул убежище активного участия в жизни Церкви, и приводить их к столу Господнему, чтобы они могли насыщаться Его словом, наслаждаться напарничеством Его Духа и быть «не чужи[ми] и не пришельц[ами], но сограждан[ами] святым и свои[ми] Богу»³.

Я обнаружил, что есть две основные причины, в большой мере влияющие на возвращение к активности в Церкви и на смену установок, привычек и поступков. Во-первых, люди возвращаются потому, что кто-то открыл им глаза на их вечные возможности и помог им решиться достичь их. Даже менее активный человек не будет долго довольствоваться посредственностью, если он увидел, что для него достижимо совершенство.

Во-вторых, люди возвращаются благодаря тому, что их родные или «сограждане Святым» последовали увещеванию Спасителя, возлюбили своих ближних, как самих себя⁴, и помогли им в осуществлении их мечтаний и реализации их заветных желаний.

Катализатором в этом процессе был и всегда будет принцип любви.

Эти люди, как выброшенные на мель среди бушующего моря на картине Тернера, в буквальном смысле подобны многим менее активным прихожанам, ожидающим, что их выручат те, кто правит спасательными шлюпками. Их сердца жаждут помощи. Матери и отцы молятся за своих сыновей и дочерей. Жены молят Небеса, чтобы кто-нибудь протянул руку помощи их мужьям. Иногда дети молятся за своих родителей.

Я молюсь, чтобы у нас было желание спасать менее активных и возвращать их к радости, даруемой Евангелием Иисуса Христа, чтобы они могли вместе с нами вкушать все блага, приходящие от полноправного членства в Церкви.

Давайте же придем на выручку тем, кто нас окружает: престарелым, вдовам, больным, людям с ограниченными возможностями, менее активным и тем, кто не соблюдает заповеди. Давайте будем чаще протягивать им руку помощи и обращать к ним сердце, умеющее сострадать. Поступая так, мы принесем в их сердце радость и испытаем чувство глубокого удовлетворения, которое приходит к нам, когда мы помогаем кому-то на пути к вечной жизни.