Мамин дневник

Мама жила у меня уже почти пять лет. Я была рада, что могу выразить ей свою любовь и благодарность, окружая ее той же заботой, какой она столько лет окружала меня. Но я скучала по ее улыбкам и юмористическим замечаниям. Мне хотелось, чтобы она вновь испытала ту радость и волнение, какие она когда-то испытывала, когда я брала ее прокатиться на машине. Куда мы ехали, не имело значения. Мама всегда замечала цветы, птиц на телефонных проводах или играющих детей.

Мне не хватало того дружеского общения, которым мы наслаждались, когда вместе чистили картошку, лущили бобы, читали. Мне так хотелось поделиться с ней детскими воспоминаниями, новостями о своих братьях и сестрах, о ее внуках. Ей всегда нравилось, когда к ней приезжали родственники, особенно внуки. Но из-за поразившего ее слабоумия все изменилось. Теперь она едва ли понимала, кем я ей прихожусь, помимо того, что я человек, который о ней заботится.

Близился к концу один особенно трудный день. Мама отвечала мне уже привычными пустыми взглядами, когда я пыталась завязать с ней беседу, и недоверчиво следила за мной, когда я пыталась помочь ей. Обессилевшая и расстроенная, я села на диван, чтобы подумать. Я начала читать вслух один из маминых дневников в надежде, что это будет ей приятно, а может быть, она что-нибудь вспомнит. Мои усилия оказались напрасными, но я продолжала читать его про себя, и в памяти всплывали воспоминания.

На страницах этого дневника мама постоянно говорила о том, какую радость ей всегда приносит приезд родных и какую пустоту она чувствует, когда они уезжают. Она писала о том, как ей было трудно, когда мой отец заболел и после долгой борьбы с болезнью оставил ее вдовой в возрасте 59 лет. Она писала о том, как ей не хватает папы и как она волнуется о моем старшем брате, которого поразила та же болезнь.

Мама писала и о таких счастливых, радостных моментах, как преподавание в Церкви и участие в мероприятиях для взрослых, не состоящих в браке. Она писала об удовлетворении, которое она получала, когда раз в неделю ездила в Дилкон, штат Аризона, преподавать Евангелие в резервацию индейцев навахо. И я вспомнила, что она всегда подчеркивала, как важно проявлять ответственность, когда на тебя рассчитывают. Иногда ее записи были короткими, потому что она кому-то помогала; они напомнили мне, что она отвозила еду или подарки людям, которые, как она думала, нуждались в помощи или поддержке. Много раз в этих записках она приносила свидетельство о Евангелии.

Меня особенно тронуло то, как она выражала свое сожаление и беспокойство по поводу того, что моя дочь родилась с синдромом Дауна, и связанных с этим проблем. Неужели она действительно целый месяц кормила наших остальных детей и присматривала за ними, пока мы с мужем постоянно ездили в больницу и обратно, когда Дебре Сью делали операцию на открытом сердце и позже, когда у нее возникли осложнения? Да! И она делала это в семьдесят лет!

Я вспоминала, как она всегда приходила на помощь, когда я нуждалась в ней. И многие годы подряд, если она не могла быть рядом сама, меня поддерживали ее регулярные письма и молитвы.

Тем вечером, когда я напевала маме гимны, чтобы она заснула, я испытала прилив огромной любви к моей сильной, самоотверженной матери и чувство глубокой благодарности за ее дневник, который вернул ее мне.