Наш возвышенный небесный дом

Бог говорит на всех языках, и говорит в совершенстве. Он сдержан и скромен в Своих речах. Описав великий процесс сотворения этой Земли, Он сдержанно сказал, что «это хорошо» (Бытие 1:4). Мы были бы разочарованы, если бы Бог употребил слово «потрясающе» или другие преувеличения.

Британец Бен Джонсон сказал: «Человек раскрывается в своей речи. Говори, чтобы я мог тебя разглядеть»². В речи отражаются наши мысли, достоинства, опасения, сомнения – даже то, из какой мы семьи. В присутствии Небесного Отца мы будем чувствовать себя удобнее, если разовьем свою культуру речи.

Я полагаю, что язык Неба в своем наивысшем выражении по форме приближается к музыке. Не это ли имел в виду К. С. Льюис, когда написал: «Разве не странно, что некоторые сочетания слов могут – почти независимо от своего значения – взволновать тебя, подобно музыке?»³ На Рождество Иисуса ангелы явились и сказали, а не воспели: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение» (от Луки 2:14). Сейчас мы стараемся передать эту красоту в песнопениях, но первоначально ангельская весть прозвучала как обычные слова.

В биографии Ральфа Уолдо Эмерсона Ван Вик Брукс рассказывает, как Эмерсон был приглашен выступить на праздновании 300-летия великого поэта Шекспира. Когда его представили, Эмерсон вышел на трибуну и снова сел на место. Он забыл дома свои заметки. И предпочел промолчать, но не сказать невыверенные слова. Утверждали даже, что в тот час Эмерсон достиг одной из вершин своего красноречия⁴.

Возвышенная речь – это больше, чем блестящее красноречие. Ее источники – чистота мыслей и искренность в выражении чувств. Молитва ребенка порой может походить на язык Небec больше, чем монолог из пьесы Шекспира.

Совершенство речи выражается не только в подборе слов, но и в том, о чем мы говорим. Есть люди, которые всегда говорят о себе; это люди неуверенные в себе или гордые. Есть люди, которые всегда говорят о других; обычно они утомляют. А есть люди, которые говорят о волнующих идеях, интересных книгах и вдохновляющих учениях; это те немногие, кто оставит след в этом мире. Предметы, обсуждаемые на Небесах, не мелкие и не мирские; они возвышенны настолько, что это недоступно самому богатому воображению. Мы будем чувствовать себя там как дома, если на этой Земле научимся беседовать о высоком и благородном, облекая свои мысли в хорошо подобранные слова.

Не правда ли, вечер пятницы превратился для нас в лихорадочный поиск шумных и активных развлечений? Способно ли наше современное общество дать миру Исаака Ньютона или Вольфганга Амадея Моцарта? В состоянии ли 85 каналов и бесчисленные DVD-диски насытить нашу ненасытную потребность развлекаться? Не пристрастились ли многие к компьютерным играм или блужданию в Интернете, лишая себя более глубокого опыта чтения великой литературы, бесед и наслаждения музыкой?

Не знаю, есть ли в нашем небесном доме телевизор или DVD-плеер, но в моем воображении там точно есть рояль и великолепная библиотека. В юные годы Президента Гордона Б. Хинкли (1910–2008 гг.) у него в доме была прекрасная библиотека. Дом никак нельзя было назвать роскошным, но в библиотеке насчитывалось около тысячи томов классики мировой литературы, и Президент Хинкли зачитывался этими книгами в годы детства. Однако для того, чтобы стать начитанным человеком, не обязательно иметь богатые собрания литературы, ведь они одинаково доступны и для богатых, и для бедных в библиотеках по всему миру.

Президент Дэвид O. Маккей (1873–1970 гг.) имел привычку ежедневно просыпаться в четыре часа утра, листать одну-две книги и приступать к работе в шесть утра. Он мог цитировать на память тысячу стихотворений. Он называл великих мастеров литературы «малыми пророками». Он был живым воплощением данного в Священном Писании совета «искать в наилучших книгах слова мудрости» (У. и З. 88:118).

Недавно мы с женой провели четыре года, служа по поручению Церкви в Восточной Европе. Мы часто пользовались московским метро. Мы обращали внимание на склоненные головы русских пассажиров: они читали Толстого, Чехова, Достоевского или Пушкина – а иногда и Марка Твена. Эти люди были бедны, но не бедность занимала их мысли. Это были наследники богатых традиций русской литературы, искусства и музыки.

Президент Маккей заметил: «С книгами – как с товарищами. Мы можем выбрать те, что сделают нас лучше, умнее, благодарнее за существующие в мире добро и красоту, или можем выбрать скверные, вульгарные, непристойные, которые заставят нас чувствовать себя так, словно мы ‘валялись в грязи’»⁵.

Конечно, Священные Писания занимают высшее место среди произведений хорошей литературы, так как в их основе лежат не мнения людей.

Если бы мы могли заглянуть за небесную завесу, нас, должно быть, вдохновила бы небесная музыка, которая, наверное, более восхитительна, чем любая музыка, звучавшая на этой Земле.

Если какое-то музыкальное произведение, выдержав проверку временем, стало любимым для благородных и утонченных людей, наша неспособность оценить его не может служить приговором великой музыке. Проблема не в музыке, а в нашей душе. Если молодой человек вырос, питаясь только гамбургерами и картофелем-фри, он вряд ли станет гурманом. Но прекрасную еду не за что винить. Просто он вырос, не зная качественных блюд. Некоторые выросли, питаясь лишь музыкальной картошкой-фри.

Сейчас хорошее время для того, чтобы просмотреть свою музыкальную библиотеку и выбрать в основном то, что возвышает и вдохновляет. Это ступеньки достижения зрелости в вашем вечном путешествии. Сейчас также было бы замечательно научиться играть на музыкальном инструменте или улучшить те музыкальные навыки, которыми вы владеете лишь отчасти.

Старейшина Нил А. Максвелл (1926–2004 гг.), член Кворума Двенадцати Апостолов, сказал: «Мы… живем в мире, который слишком склонен к безвкусице, и мы должны предоставить возможности для развития вкуса к прекраснейшей музыке. И, аналогично, мы живем в мире, слишком настроенном на современность. Нам нужно позволить людям больше настраиваться на лучшую музыку всех времен и народов»⁶.

Признавая силу воздействия великой музыки, Оскар Уайльд сказал устами одного из своих героев: «После исполнения Шопена у меня такое чувство, словно я оплакиваю грехи, которых никогда не совершал, и скорблю о трагедиях, которые со мной не случались»⁷. После премьеры Мессии в ответ на похвальные слова Гендель сказал: «Милорд, мне будет жаль, если я лишь развлек их – я хотел сделать их лучше»⁸. Гайдн, «перед тем как сочинять, надевал свою лучшую одежду – ведь, как он говорил, он предстает перед своим Создателем»⁹.

Некоторые события в жизни столь возвышенны, что их можно представить только в сопровождении прекрасной музыки. Рождество для нас немыслимо без рождественских песнопений, а Генеральная конференция – без священных гимнов. А Неба не могло быть без божественной музыки. Президент Янг сказал: «В аду нет никакой музыки, ибо вся хорошая музыка принадлежит Небу»¹⁰. Отправиться в ад и во всю вечность не услышать ни одной музыкальной ноты уже само по себе было бы достаточным наказанием.

Все, что я сказал о том, как наполнить дом прекрасной речью, литературой и музыкой, столь же верно и в отношении великого искусства – ведь и оно, я думаю, достойно представлено в нашем небесном доме. И то же самое можно сказать о нашем внешнем виде и манерах, о порядке в нашем доме, о том, как мы возносим молитвы и как читаем слово Божье.

Однажды мне довелось разговаривать с великой актрисой Одри Хепбёрн – тогда она снималась в фильме Моя прекрасная леди. Она говорила о первой сцене фильма, где она предстает перед зрителем в образе скромной, нескладной девушки-цветочницы. Ее лицо было выпачкано древесным углем, чтобы она естественно смотрелась в окружающей ее обстановке. «И все же, – сказала она с искоркой в глазах, – я побрызгалась духами. В душе я все равно знала, что я леди». Чтобы стать леди, необязательны дорогие духи, однако необходимы чистота, скромность, чувство собственного достоинства и гордая осанка.

Много лет назад мой коллега захотел сделать жене приятное и решил каждый вечер, приходя домой, говорить ей комплименты. В первый вечер он похвалил ее за то, как она готовит. Во второй вечер он поблагодарил ее за то, какая она прекрасная хозяйка. В третий раз он обратил внимание на ее замечательное влияние на детей. В четвертый раз он не успел вымолвить и слова, как она сказала: «Я понимаю, что ты делаешь, и я благодарна тебе за это. Но не надо говорить все это. Просто скажи, что считаешь меня красивой».

Она выразила важную личную потребность. Женщин необходимо хвалить за все их дары, которыми они так бескорыстно обогащают жизнь других людей, и в том числе за их внимание к своей внешности. Мы не должны позволять себе относиться к своему внешнему виду настолько безразлично, чтобы порой опускаться до неряшливости и терять красоту, дарованную нам Небом.

Некоторые беспечно говорят: «То, как я выгляжу, вообще не влияет на то, как относится ко мне Бог». Но и земные, и Небесные родители могут испытывать невысказанное разочарование своими потомками и при этом чувствовать к ним неослабевающую любовь.

У Президента Джозефа Ф. Смита (1838–1918 гг.), шестого Президента Церкви, было не так уж много вещей, но он заботился о них. Он тщательно следил за своим внешним видом. Он разглаживал денежные купюры, чтобы убрать складки. Он никому не позволял собирать свою дорожную сумку. Он знал, где в его доме лежит каждый предмет, вплоть до болтов и гаек, – у всех вещей было свое место.

Можно ли сказать то же самое о вашем жилище? Можно ли назвать его домом порядка? Или вам стоит вытереть пыль, провести уборку и разложить все по своим местам прежде, чем вы сможете пригласить в свой дом Дух Господа? Президент Лорензо Сноу (1814–1901 гг.) сказал: «Господь не хочет, чтобы Святые всегда жили в землянках и пещерах, – Он хочет, чтобы они строили красивые дома. Когда Господь придет, Он ожидает встретить не грязных людей, a людей изящных и утонченных»¹¹.

Дэвид Старр Джордан, бывший ректор Стэнфордского университета, писал: «Быть вульгарным – значит делать не самое лучшее. Это значит делать ничтожные дела, делать их плохо и довольствоваться этим… Это вульгарно – носить грязное белье, когда ты не занят грязной работой. Вульгарно любить плохую музыку, читать пошлые книги, развлекать себя бульварной прессой… получать удовольствие от скверных романов, низкопробных постановок и плоских шуток»¹².

Ваш Небесный Отец выслал вас из Своего присутствия, чтобы вы обрели опыт, который не получили бы в своем небесном доме, – и все это ради вашей подготовки к получению царства. Он не хочет, чтобы вы потеряли способность видеть. Вы – дети возвышенного Существа. Вам предначертано восседать и править как царям и царицам. Вы будете жить в доме и в условиях, отличающихся бесконечным совершенством и красотой, отраженной в языке, литературе, музыке, искусстве и порядке Небес.

Я завершаю словами Президента Янга: «Давайте… покажем миру, что у нас есть таланты и вкус, и докажем Небесам, что наш разум стремится к красоте и истинному совершенству, чтобы мы удостоились общества Ангелов»¹³.

И даже более того: давайте станем достойны того, чтобы наслаждаться совершенным обществом Небесных Родителей, ибо мы – род Божий, дети Всевышнего (см. Псалтирь 81:6).